История страны через историю семьи

За нами шум и пыльные хвосты
Всё улеглось, одно осталось ясно,
Что мир устроен грозно и прекрасно,
Что легче там, где поле и цветы.

Николай Рубцов

Рассказы о российских семьях, сопровождаемые строками Николая Рубцова, могут дать ключи для лучшего понимания истории Отечества и истинного значения поэзии Николая Рубцова – возрождение и утверждение глубинных народных идеалов.

Со строчки «Я уплыву на пароходе» начинается описание драматического пути моего отца, героя очерка Вологда и плоты Николая Урова (продолжение) от посёлков спецпереселенцев к атомному проекту СССР.

Рубцовское «плыть, плыть, плыть» соединяется здесь со сплавами на плотах по рекам Большой Иргиз и Двиница, «Варфоломеевской ночью» и холодным дыханием Невы во время поиска обрыва линии связи между Невским пятачком и Невской Дубровкой в декабре 1942 года. Именно здесь, на пронзительном ветру, когда лодку заливало ледяными волнами с барашками, отец услышал нечто рубцовское: «Я не пою. Я проверяю жив я или нет».

Трудности даются людям для того, чтобы они стали сильнее. Об этом говорили детям и в семье моего отца, и в семьях наших вологодских родственников – художника Константина Воробьёва, военнослужащего Юрия Любомирова и священника Корбангской Георгиевской церкви Владимира Сибирцева. Дети поддерживали друг друга и постепенно встали на ноги – выучились на педагогов, врачей и инженеров.

Вологодские корни оказались и у моей мамы Зинаиды Пивушковой – потомка череповецких маслоделов (продолжение). На живом примере её предков можно узнать, как происходило развитие молочного дела в России.

Бесценные уроки я получила также в семье моего мужа Андрея Кошелева. О нашем совместном путешествии длиною в жизнь можно прочесть в статье Марина и Андрей.

Автор статьи: Марина Кошелева
3.06.2023